Родился 24 ноября 1924 года в деревне Покровское Новосибирской области.В подготовке материала использована заметка Н.Шатравки «Сержант Герасименко». Шел 1942-й. Уже вся страна, весь мир услышали долгожданную весть: фашистские полчища разбиты под Москвой, фашисты бегут. В это время война позвала к себе и восемнадцатилетнего паренька из деревни Покровское Новосибирской области Мишу Герасименко. Точнее, ему еще и 18 не было, но молодой сибиряк понимал – Родина в опасности, и стремился на фронт. К его огорчению, направили его не в действующую армию, а в училище, на кратковременные курсы. Занятия в училище шли высокими темпами. После ускоренной подготовки сержант Герасименко был направлен на должность заместителя командира взвода в 116-ю стрелковую дивизию. Текли напряженные минуты ожидания. Уже который день впереди раскалывалось небо, вставала на дыбы земля. Ударная мощь фашистских армий слабела, и резервные части вот-вот должны были пойти в атаку. Это понимали все: от командира дивизии до солдата. А долгожданное время все же наступило неожиданно. Комбат вызвал на наблюдательный пункт командиров рот и взводов, некоторых старшин и сержантов. - Наша задача – вперед и вперед! – сказал капитан. – Дорога дальняя – от Белгорода до Харькова. … Наступил рассвет, и в свете дня разрушения вокруг казались особенно страшными, тягостными. Разрывы зенитных снарядов высоко в небе оставляли темные облачка, нащупывая воздушных бандитов с черными свастиками на крыльях. Взлетела ввысь и ракета. Желтая, предупредительная. Смотря на нее, сержант Герасименко раздумывал: «Бывалые солдаты говорили, что боится молодежь первого боя. А во мне никакого страха. Интересно просто, откуда немцы стреляют». - Эй, Василий, - крикнул своему другу Панкову, командиру отделения противотанковых ружей. – Иди сюда. Смотри. Телеграфный столб, а правее – немец. Кажется, офицер. Стукни… Сразу же принесли пятизарядное ружье. Прицелился Панков, но… осечка. - Давай другое, - крикнул возбужденно Герасименко. Выстрел, и немец сполз в окоп. Потом уже сержант специально разыскал его и убедился: пуля вошла точно в лоб. - За Родину! В атаку-у-у! Впере-е-е-д! Серые шинели пришли в движение. Цепочками они побежали к передовым позициям врага. Грянули залпы гаубиц, поддерживающих атаку, в ход пошли гранаты. Жарко вспыхнули автомашины, мотоциклы, блиндажи. Прошло менее получаса, как гитлеровцы были выбиты с позиций. Но сопротивление нарастало. Впереди, вдоль железной дороги, раскинулось большое село, которое стало опорным пунктом врага. Место вокруг чистое и ровное, как стол. К тому же пристреляно немецкими пулеметами. Попробуй, сунься… К счастью, подошли на помощь восемь «тридцатьчетверок». Командир роты быстро договорился с танкистами. Рассредоточились и вперед… готовясь к обороне, фашисты, однако, просчитались, надеясь на выгодное положение села. Они были смяты, уничтожены огнем. Но бой ни на минуту не утихал, не считаясь с потерями, враг огрызался. - По фашистским гадам – огонь! – крикнул командир роты пулеметчикам. Прикрытые пулеметным огнем, прячась за танки, с ходу стреляя, бойцы на плечах врагов ворвались в село. Это был первый населенный пункт, освобожденный Герасименко. … Все дышало спокойствием. Дымились полевые кухни. Бойцы – пехотинцы и танкисты – предвкушали вкусный обед, как вдруг раздался крик: - Немцы атакуют! Грянул залп. Ружейно-пулеметным огнем удалось прижать вражескую пехоту к земле. Поднялись, пошли с автоматами, винтовками наперевес. Все ближе, ближе… Враги уже рядом, всего в каких-то пятидесяти или шестидесяти метрах. Но какими были эти метры! Огненными, кровавыми. Атака была яростной и … фашисты дрогнули… После того памятного первого боя, в котором Михаил Герасименко был ранен, прошло немало времени. Лишь в декабре 1943 года вышел сержант из госпиталя в Кисловодске. Вместе с запасным полком добрался до станицы Крымской. Там погрузились на машины и – к переправе через Керченский пролив. А там, разгоняя белые буруны, к крымскому берегу устремился катер. В Керчи Герасименко влился в ряды 227-го Темрюкской Краснознаменной дивизии. Снова стал командовать первым отделением, замещал командира взвода. … Рассвет застал Герасименко далеко от прежних позиций. Один полк был посажен на автомашины, а два – шли скорым маршем, подавляя сопротивление разрозненных групп противника. Освободили Керчь, Старый Крым, Симферополь, Бахчисарай, Ялту, и, перевалив через Ай-Петри, вышли к Балаклаве, пригороду легендарного Севастополя. … Вражеские бронированные машины перед полком появились после мощного артиллерийского обстрела. Ведя огонь с ходу, гитлеровцы были уверены, что, обескровленные в предыдущих боях, наши стрелковые подразделения не выдержат их бронированного удара. К тому же немцы имели явное преимущество. Силы были неравными: один за одним, сраженные пулями и осколками снарядов, падали бойцы. Но атаку сдержали. В ротах насчитывалось по пятнадцать человек. Командир полка берег людей, заботился о них, зря не рисковал. Но когда требовала обстановка – не задумываясь, давал приказ стоять насмерть. - Возьмите курган, - приказал он Герасименко. – Возьмите и держите до подхода свежих сил… Помогли выполнить первую часть приказа артиллеристы. А в воронке , на самой вершине кургана, заняли оборону только шесть человек. - Товарищи, нас мало, но приказ надо выполнить, - обратился Герасименко к бойцам. И чуть помедлив, добавил, - Любой ценой. Успели лишь разложить автоматы, гранаты. Немцы не заставили себя ждать. Несколько раз переходили гитлеровцы в атаку, но безуспешно. А во время небольшой передышки один из них сумел незаметно подползти к воронке и бросить гранату. Успел еще, увидев незваную «гостью», подумать Герасименко, что надо было бы упасть на землю, но было поздно… Но через полмесяца, подлечившись в медсанбате, снова был он в своей части, снова громил врага. После войны, с 1946 по 1947 годы, служба Михаила Алексеевича продолжилась в разведке. Пройдя дорогами войны по России, Украине, Молдавии, Румынии, Венгрии, Чехословакии, он не мог жить по-другому и в мирные дни: если приказ отдан, он должен быть выполнен. Его ранения были платой за счастливую мирную жизнь после войны. И он трудился на славу. Сначала в родной деревне, а с 1950 года – в Чайбухе с комсомольской стройкой. Затем в разные годы работал кузнецом и токарем Чайбухинского ремонтно-дорожного узла. За боевые заслуги правительство наградило Михаила Алексеевича двумя орденами Отечественной войны II и III степени, 3 медалями. Кроме этого, за долголетний и добросовестный труд ему вручен почетный знак «Ударник коммунистического труда» и медаль «Ветеран труда Магаданской области». Имеет награды: ордена Отечественной войны II и III степени Герасименко Михаил Алексеевич// Эвенчанка.- 2015.- 26 июня (№ 24).- С.4.- фото Шатравка С. Сержант Герасименко // Маяк Севера.-1984.-9 окт.- С.3. Полонский Б. Всегда в строю // Маяк Севера.- 1975.- 27 марта. (№ 38).- С.2
Боевое крещение принял на Курской дуге. После ускоренной подготовки сержант Герасименко был направлен на должность заместителя командира взвода в 116-ю стрелковую дивизию. Затем в Керчи Герасименко влился в ряды 227-го Темрюкской Краснознаменной дивизии. Участвовал в боях под Кишиневом. Освобождал Румынию.Венгрию,Чехословакию. Дважды был ранен. День Победы встретил в Ростове, в госпитале. Имеет награды: ордена Отечественной войны II и III степени
В подготовке материала использована заметка Н.Шатравки «Сержант Герасименко». Шел 1942-й. Уже вся страна, весь мир услышали долгожданную весть: фашистские полчища разбиты под Москвой, фашисты бегут. В это время война позвала к себе и восемнадцатилетнего паренька из деревни Покровское Новосибирской области Мишу Герасименко. Точнее, ему еще и 18 не было, но молодой сибиряк понимал – Родина в опасности, и стремился на фронт. К его огорчению, направили его не в действующую армию, а в училище, на кратковременные курсы. Занятия в училище шли высокими темпами. После ускоренной подготовки сержант Герасименко был направлен на должность заместителя командира взвода в 116-ю стрелковую дивизию. Текли напряженные минуты ожидания. Уже который день впереди раскалывалось небо, вставала на дыбы земля. Ударная мощь фашистских армий слабела, и резервные части вот-вот должны были пойти в атаку. Это понимали все: от командира дивизии до солдата. А долгожданное время все же наступило неожиданно. Комбат вызвал на наблюдательный пункт командиров рот и взводов, некоторых старшин и сержантов. - Наша задача – вперед и вперед! – сказал капитан. – Дорога дальняя – от Белгорода до Харькова. … Наступил рассвет, и в свете дня разрушения вокруг казались особенно страшными, тягостными. Разрывы зенитных снарядов высоко в небе оставляли темные облачка, нащупывая воздушных бандитов с черными свастиками на крыльях. Взлетела ввысь и ракета. Желтая, предупредительная. Смотря на нее, сержант Герасименко раздумывал: «Бывалые солдаты говорили, что боится молодежь первого боя. А во мне никакого страха. Интересно просто, откуда немцы стреляют». - Эй, Василий, - крикнул своему другу Панкову, командиру отделения противотанковых ружей. – Иди сюда. Смотри. Телеграфный столб, а правее – немец. Кажется, офицер. Стукни… Сразу же принесли пятизарядное ружье. Прицелился Панков, но… осечка. - Давай другое, - крикнул возбужденно Герасименко. Выстрел, и немец сполз в окоп. Потом уже сержант специально разыскал его и убедился: пуля вошла точно в лоб. - За Родину! В атаку-у-у! Впере-е-е-д! Серые шинели пришли в движение. Цепочками они побежали к передовым позициям врага. Грянули залпы гаубиц, поддерживающих атаку, в ход пошли гранаты. Жарко вспыхнули автомашины, мотоциклы, блиндажи. Прошло менее получаса, как гитлеровцы были выбиты с позиций. Но сопротивление нарастало. Впереди, вдоль железной дороги, раскинулось большое село, которое стало опорным пунктом врага. Место вокруг чистое и ровное, как стол. К тому же пристреляно немецкими пулеметами. Попробуй, сунься… К счастью, подошли на помощь восемь «тридцатьчетверок». Командир роты быстро договорился с танкистами. Рассредоточились и вперед… готовясь к обороне, фашисты, однако, просчитались, надеясь на выгодное положение села. Они были смяты, уничтожены огнем. Но бой ни на минуту не утихал, не считаясь с потерями, враг огрызался. - По фашистским гадам – огонь! – крикнул командир роты пулеметчикам. Прикрытые пулеметным огнем, прячась за танки, с ходу стреляя, бойцы на плечах врагов ворвались в село. Это был первый населенный пункт, освобожденный Герасименко. … Все дышало спокойствием. Дымились полевые кухни. Бойцы – пехотинцы и танкисты – предвкушали вкусный обед, как вдруг раздался крик: - Немцы атакуют! Грянул залп. Ружейно-пулеметным огнем удалось прижать вражескую пехоту к земле. Поднялись, пошли с автоматами, винтовками наперевес. Все ближе, ближе… Враги уже рядом, всего в каких-то пятидесяти или шестидесяти метрах. Но какими были эти метры! Огненными, кровавыми. Атака была яростной и … фашисты дрогнули… После того памятного первого боя, в котором Михаил Герасименко был ранен, прошло немало времени. Лишь в декабре 1943 года вышел сержант из госпиталя в Кисловодске. Вместе с запасным полком добрался до станицы Крымской. Там погрузились на машины и – к переправе через Керченский пролив. А там, разгоняя белые буруны, к крымскому берегу устремился катер. В Керчи Герасименко влился в ряды 227-го Темрюкской Краснознаменной дивизии. Снова стал командовать первым отделением, замещал командира взвода. … Рассвет застал Герасименко далеко от прежних позиций. Один полк был посажен на автомашины, а два – шли скорым маршем, подавляя сопротивление разрозненных групп противника. Освободили Керчь, Старый Крым, Симферополь, Бахчисарай, Ялту, и, перевалив через Ай-Петри, вышли к Балаклаве, пригороду легендарного Севастополя. … Вражеские бронированные машины перед полком появились после мощного артиллерийского обстрела. Ведя огонь с ходу, гитлеровцы были уверены, что, обескровленные в предыдущих боях, наши стрелковые подразделения не выдержат их бронированного удара. К тому же немцы имели явное преимущество. Силы были неравными: один за одним, сраженные пулями и осколками снарядов, падали бойцы. Но атаку сдержали. В ротах насчитывалось по пятнадцать человек. Командир полка берег людей, заботился о них, зря не рисковал. Но когда требовала обстановка – не задумываясь, давал приказ стоять насмерть. - Возьмите курган, - приказал он Герасименко. – Возьмите и держите до подхода свежих сил… Помогли выполнить первую часть приказа артиллеристы. А в воронке , на самой вершине кургана, заняли оборону только шесть человек. - Товарищи, нас мало, но приказ надо выполнить, - обратился Герасименко к бойцам. И чуть помедлив, добавил, - Любой ценой. Успели лишь разложить автоматы, гранаты. Немцы не заставили себя ждать. Несколько раз переходили гитлеровцы в атаку, но безуспешно. А во время небольшой передышки один из них сумел незаметно подползти к воронке и бросить гранату. Успел еще, увидев незваную «гостью», подумать Герасименко, что надо было бы упасть на землю, но было поздно… Но через полмесяца, подлечившись в медсанбате, снова был он в своей части, снова громил врага. Герасименко Михаил Алексеевич// Эвенчанка.- 2015.- 26 июня (№ 24).- С.4.- фото Герасименко Михаил Алексеевич// Эвенчанка.- 2019.- 10 мая (№18).- С.3.- фото Шатравка С. Сержант Герасименко // Маяк Севера.-1984.-9 окт.- С.3.